[_Panzer__Magier]

Начинаю перетаскивать добро в днев.
Название: "Vade retro, Satanas"
Автор: ваш покорный слуга
Бета: Stakkars
Рейтинг: G
Тип: джен
Жанр: ангст
Персонажи: Исаак фон Кемпфер, Катерина Сфорца
Саммари:Бог посылает лишь такие испытания, которые под силу выдержать смертному, не больше того. Но самых сильных своих сыновей и дочерей он искушает Дьяволом, а тот может прийти в любом обличье, и дать абсолютную власть. Но какова будет плата?

Луна опасливо выглядывала из-за облаков, заливая серебряным светом старый сад, в темных кронах которого надрывался, рассыпая горохом трели, невидимый соловей. В сумерках пьяно и сладко до одури пахло сиренью, но как приятен был этот режущий ноздри воздух после духоты спальни, пропитанной запахом старых, слежавшихся вещей. По щербатым каменным плитам тихо цокали каблуки, и тяжелое, шитое золотом платье кардинала шуршало в тишине палым осенним листом. Катерина присела на каменный парапет умолкшего фонтана, задумчиво водя пальцем по воде, на поверхности которой дрожал, переливаясь, лунный свет. Непроглядная холодная чернота в мраморной рамке была подобна ее душе: темное и тяжелое плескалось, ворочалось под сердцем – недодуманное, пугающее, отдающее тинистым затхлым запахом, затаенным страхом.
«Душа Моя скорбит смертельно», - всплыло откуда-то из глубин сознания, обдавая ладаном и стуком перебираемых четок.
«Молитесь, чтобы не впасть в искушение», - бежали буквы с листов ее старой библии, и под легким ветром листва зашелестела, словно потрепанные страницы.
Но кардиналу не шли на ум слова молитвы. Сфорца с грустью смотрела, как на замирающей поверхности воды отражалось ее лицо – чистое, белое до голубизны, еще молодое. Но под кожей кое-где начали проступать крохотные красноватые разводы лопнувших сосудов, похожие на причудливые цветы, которые мороз рисует зимой на стеклах. У глаз залегли глубокие тени. Может это всего лишь следы усталости? Черта с два – она знает, о чем говорит эта зловещая впалая чернота, кого она обманывает… Сколько ей осталось? Год? Три? Пять? Какая разница... Все равно это слишком мало для нее. Слишком мало, чтобы успеть изменить хоть что-то.
«Отче Мой! Если возможно, да минует Меня чаша сия», – пронеслись в голове кардинала слова Евангелия, и она едва ли отдавала себе отчет в том, что произносит их вслух:
- «...Впрочем, не как Я хочу, но как Ты», - прошептала Сфорца и глухо закашлялась. Она прижала к губам белый платок, на котором тут же отпечатался алый след. Вода пошла мелкой рябью, и по ее маслянистой поверхности разбежались круги. Катерина испуганно вздрогнула, внезапно увидев на водной глади отражение человеческого лица у себя за плечом. Кардинал вскочила на ноги, напряженно вглядываясь в перешептывающуюся листьями темноту, но никого не увидела. Может, ей показалось? Мало чего привидится от бессонницы душной весенней ночью, когда полная луна бередит небо и души неясным светом. И тут до нее донесся тихий низкий смех и приглушенный звук шагов, будто кто-то переступал с ноги на ногу в новых скрипящих сапогах.
- Кто здесь? – прошептала Сфорца, но обступившая ее темнота не ответила ей. Соловей смолк, ветер стих, и в пугающей тишине кардинал отчетливо слышала, как бьется птицей в груди встревоженное сердце.
- Кто ты? – уже более уверенно спросила она, и ее ноздри защекотал запах крепкого табака.
– Покажись!
И тут перед кардиналом появилась фигура, как будто сотканная из мечущихся неверных теней, из самой тьмы, будучи с ней одной плотью. Черные длинные волосы, спадавшие до колен, тускло поблескивали, словно воронье оперение, колыхались и шевелились сами по себе в безветрии пьяной майской ночи. Дьявольский лик, бледный, как смерть, воззрился на нее глазами чернее безлуния. Но такое ли лицо у дьявола? Кто знает, ходит ли дьявол в безупречном сюртуке и белых перчатках, говорит ли он голосом столь вкрадчивым и мягким?
- Ты?! – отшатнулась Сфорца, узнавая резкий и гордый профиль пришедшего.
- Исаак фон Кемпфер к вашим услугам, – иронично склонил голову розенкрейцер, прижимая руку к накрахмаленной груди. – Мы с вами уже имели удовольствие встречаться. Правда, при менее приятных обстоятельствах.
- Что…что вы делаете здесь? Что вам от меня нужно? – сделав шаг назад, пробормотала Сфорца, глядя в узкие глаза без зрачков, похожие на очи забытого египетского бога, вырезанного в древнем камне.
Красной искрой в темноте сверкнул огонек папиросы, прикушенной ровными белыми зубами.
- Мне?.. - негромко, с наигранно-рассеянным видом переспросил Кемпфер, стряхивая пепел в черноту воды.
– Меня больше интересует, что нужно вам. Я пришел сделать небольшое предложение, Катерина, - шепнул он, склоняясь к лицу кардинала так близко, что сизая струйка дыма запуталась в ее тугих светлых локонах. Так вкрадчив был демон, явившийся Христу в пустыне, так прекрасна была дьяволица, искушающая святого Антония. Недаром плоть дьявола описывали как обжигающе-холодную - прикосновение холодных пальцев розенкрейцера жгло кардинала словно огнем. Но пахло от него не серой и гарью – лишь крепким дорогим табаком и чуть уловимой горечью сухого вина.
- Чего ТЫ желаешь, Катерина? Что я могу тебе предложить? О чем ты мечтаешь? Разве тебе не надоело стоять вечно лишь в одном шаге от власти, какой не обладала ни одна женщина? Хочешь, я наряжу тебя из алого в белое? Хоть ты хороша в красном, но так ты будешь подобна ангелу.
Кемпфер коснулся пальцами ее плеч, словно накидывая на нее невидимую мантию, а может, касаясь зримых лишь ему одному крыл за ее плечами.
- Но не ангел кротости, нет, – продолжал Исаак, сверкнув черными глазами. – Архангел с пылающим мечом. Ты рождена для того чтобы держать судьбы стран, как вожжи в руке. Тысячи. Миллионы человеческих судеб.
Губы его искривились насмешливо, и худые пальцы с неожиданной цепкостью впились в ее запястья.
- Посмотри, Катерина, – прошептал он, указывая на что-то, видимое лишь ему в окружающих их сумерках.
- Эти люди пришли поклониться тебе, наместнице Христа на земле. В белом и в золоте ты стоишь, и всех слепит великолепие твое. Нет и не будет подобных тебе – первая за тысячу лет, ты займешь престол святого Петра: викарий Христа, преемница князя апостолов, раба рабов божьих, Катерина, царствующая во славе. Смотри, даже я склонюсь перед тобой и твоей властью, – шепнул Исаак и поцеловал дрогнувшие кончики пальцев почтительно и благоговейно, словно прикладываясь к святыне.
- Видишь ли ты белый дым, Катерина?- спросил он. Сфорца напряженно глядела в темноту, словно завороженная монотонным пением шамана, который в наркотическом дыму являет людям чудовищные и небывалые картины, кажущиеся явью.
- Ты слышишь, как гремят колокола? – хохотнул розенкрейцер, заглядывая ей в самую душу немигающими дьявольскими глазами. Глазами, искрящимися звездной тьмой, в которой она видела все и ничего.
- Ты слышишь колокол? Он вещает о твоей смерти. Оставленной всеми, за тебя некому будет заступиться. И твои враги распнут тебя, словно Христа, наместником которого ты не станешь, пригвоздив твоими же добрыми помыслами, обращенными во зло. В страшных мучениях ты умрешь – в мучениях и души и тела. Такой ли участи заслуживаешь, Катерина? – почти крикнул Кемпфер, и тут же до боли стиснувшая ее рука ослабила хватку, ласково скользнув по плечу.
- Прими то, что я тебе дам, – тихо и смиренно, едва ли не с состраданием в голосе прошептал он, касаясь горячими от вина губами ее уха, - и многие пойдут за тобой покорно, куда бы ты ни повела их. Яви же себя во всем величии и грозной силе – и не будет спасения твоим врагам и противникам. Вместе мы сокрушим их нашей с тобой единою мощью.
Тусклым отблеском сверкнули серые глаза кардинала, словно звенящая сталь, вынимаемая махом из ножен, загоревшись от черных углей, полыхавших в дьявольских глазах Исаака.
- Ты ведь так многое хотела сделать, – шептал розенкрейцер, сжимая покорную женскую руку. - Но стрелка скоро завершит полный круг. Тик-так, тик-так. Ты слышишь, как они стучат, твои часы? С каждым ударом сердца уходят секунды, Катерина. Уходит твое время. Его осталось совсем мало. Ведь так? Его так мало, что оно уже не стучит размеренно, как отлаженный механизм, оно торопливо пересыпается с шорохом, словно в песочных часах, ты видишь, как время течет сквозь пальцы? – сказал он. И голос мага был так мягок, что обволакивал Катерину, ласкал, сводил с ума, как щекочущее висок чужое дыхание, как сухие губы, касавшиеся кожи вскользь.
- Тик-так, тик-так… Слышишь? А ведь время уходит. Но я запомню тебя такой. Ты не постареешь, моя Катерина, тебе это не суждено. Говорят, красивая женщина умирает дважды. А тебе предназначена только одна, но неизбежная смерть. Она уже рядом с тобой, стоит за твоими плечами, – хохотнул Кемпфер и вырвал белый платок из безвольно опущенных рук женщины.
- Ты видишь кровь? Это метка смерти, контрамарка на тот свет.
Исаак не сводил глаз с замершего, словно окоченевшего лица кардинала, похожего на посмертную восковую маску, но с нервно подрагивающими тонко вырезанными ноздрями.
- А ведь я бы мог предложить вам жизнь, – будничным тоном сказал розенкрейцер, давя окурок подошвой, и пожал плечами. - Возможно, даже вечность, кто знает?
Герцогиня Миланская вздрогнула, с недоумением и замешательством глядя на розенкрейцера, словно только-только приходя в себя, отрезвев от опиума туманящих голову речей. Она кусала губы, натянутая как струна, и лишь появившийся в ее светлых глазах пронзительный стальной блеск был отголоском происходящей в ней внутренней борьбы.
- "Все это дам Тебе, так как власть над ними предана мне; и я кому хочу, даю ее. И так, если Ты падши поклонишься мне, то все будет Твое", – словно в бреду прошептала Сфорца, горько и сардонически кривя тонкие бледные губы.
- Все, – без тени улыбки сказал Исаак и протянул ей руку в безупречной перчатке.
- Иди же со мной, Катерина, и прими все, что я тебе дам…
- Vade retro, Satanas, – с ненавистью прошептала кардинал.

@темы: Trinity Blood, фанфики