[bellumfrigidum]

Проводя ревизию на предмет "чего я тут недописал по "Хеллсингу" и забросил, а теперь может пригодится" обнаружил произведение опубликованное на фикбуке. А на дневе оно не числится. Кину, пусть лежит тут. Потом, когда отдуюсь хотя бы с первыми тремя миниками для битвы, возможно допишу.
Короче, водевиль по "Хеллсингу"
да их Миллениум столь же благодатная почва для подобного фарса как и их коллеги торибловские розенкрейцеры. Зло не должно быть покарано, а играть в водевиле. потому что оно равно опереточное

СКВЕРНАЯ ШУТКА
Автор:_Panzer__Magier
Фендом: хеллсинг
Рейтинг: для младшего школьного возраста
В ролях: господа милленумцы
Жанр: стеб - водевиль
Размер: мини
Предупреждение: ООС
Дисклаймер: Ці руки нічого не крали!
Часть 1

Оберштурмфюрер Рип ван Винкль была девушкой романтичной. Она любила тайком читать слезливые романы в дешевых мягких обложках. В романах нежные и самоотверженные героини после всех перипетий находили свою истинную и единственную любовь, подобной которой (автор романа зуб дает) под небесами еще никто не видел. Как правило, все эти яркие книжечки заканчивались счастливо, поэтому некоторые из «настольных пособий» имели изрядно покореженные от горьких слез старшего лейтенанта страницы. Самой Рип казалось ужасно несправедливым то, что ее никто не любит. Она была одинока, а потому несчастлива. А ей до смерти хотелось любви, хотелось сказки, пусть даже самой собой придуманной. Но даже для придуманного чувства должен быть объект: а вокруг, как назло, одни грубые солдафоны и никого подходящего – именно эти умозаключения и вынес прапорщик Шредингер из результатов произведенного под подушкой старшего лейтенанта обыска.
Юный неко-нацист в очередной раз порадовался тому факту, что Волшебный стрелок проявила преступную халатность, напрочь забыв запереть двери собственной спальни, где и бесчинствовал в данный момент непутевый прапорщик. Хотя ему жутко нравился запах простынь, отдающих чужой кожей и земляничным мылом, Шредингер нагло попирал грязными ботинками белизну девичьего ложа старлея. Под подушкой он обнаружил несколько вышеупомянутых романчиков, дневник Рип и фланелевую ночнушку в цветочек, которую он уже примерил и обнюхал. Перелопатив все ее нижнее белье мелкий охальник, гнусно хихикая, почитывал откровения исстрадавшейся женской души, записанные косым ученическим подчерком в розовую тетрадь.
- Ну, держись, старлей! – воскликнул он, когда в его голове зародился проект очередной пакостной шутки – А теперь, как говорит Майор, возьмемся за матчасть!
С этими словами он углубился в прочтение наиболее заплаканных книг, по ходу делая пометки и дважды перечитывая особо сальные места.
**
Когда над базой только – только опустилось знойное бразильское солнце (а для вампиров эта пора вполне соответствует людскому рассвету, то есть мало кто в такой ранний час вообще продирает глаза) Шредингер, наэлектризованный предвкушением очередной пакости, уже не находил себе места. В столовую неторопливо сползались бойцы последнего батальона, в том числе и эпизодически наехавший Альгамбра, смотревшийся среди остальных одесским шулером мелкого пошиба, и братья Валентайн, смотревшиеся…как всегда несколько полярно и видимо игравшие на контрасте. Наконец появилась и его жертва, как всегда в безупречно отглаженном костюмчике, бледная и заспанная. Рип ван Винкль лениво поболтала ложкой в тарелке с чем-то красным, и, уныло оглядев рожи соратников, повязала салфетку. Из складок материи выпал конверт. Неизменно сидящий рядом с ней за трапезой капитан Ганс только с подозрением покосился на белый квадратик, но тут же, со смаком чавкая, утопил остатки своего любопытства в миске неаппетитного варева.
Старший лейтенант схватила письмо и, пробежав пару строк глазами, тут же прижала к груди, словно пряча от себя самой не веря в происходящее. Ее глаза ошарашенно застыли, и остаток завтрака она провела в неподвижности и безмолвии. Лишь когда коллеги разошлись по своим делам, она пулей вылетела вон, ища укромное место, чтоб прочитать таинственное послание.
Осмелившись и собравшись с духом, Рип снова впилась взглядом в записку, и ее губы шевелились, повторяя написанное, как будто вампирша пыталась попробовать на вкус никогда не слыханные ею слова. Она всхлипнула и густо покраснела, пряча в ладонях курносый носишко. Шредингер довольно улыбнулся – его эпистола, являющая собой некий собирательный образ из всех приведенных в романах любовных писем, определенно возымела действие. Несколько слащавых комплиментов и никаких указаний на личность предполагаемого автора – письмо было отпечатано на старой, заикающейся на букве «ж», машинке.
- Не может быть! – только и сказала она, но для такой романтичной девушки на свете не было ничего невероятного. Невероятным было только то, что это случилось с ней. Волшебный Стрелок восторженно взвизгнула и рассмеялась.
**
Шредингер не просто был доволен, он цвел, как майский сад: первый ход в его игре был определенно успешен. Наконец-то он заденет ее как следует! Почему-то с самого начала Рип вызывала в нем раздражение, желание подразнить и донять ее, а видит бог, это было несложно. Ну а теперь он получал истинное удовольствие оттого, что мог водить ее за невидимые веревочки и играть с ней, как с куклой. Только гораздо интересней – у куклы нет таких смешных чувств, как у этой восьмидесятилетней девчонки. Прапорщик просто кис со смеху, думая о том, как в один прекрасный день здорово обломает Волшебного Стрелка: будет знать, как жаловаться по пустякам на него Монтане! Видите ли, он рылся в ее грязном белье и проковырял дырку в женской душевой! Ян это тоже делал! И вообще, подсматривали вообще все, даже капитан, а досталось опять ему!
По существу девушку вряд ли можно было назвать красивой, да и до чисто арийской внешности ей было далеко – курносый нос и бледное, почти синюшное лицо вампирши было густо усеяно темными крупными веснушками. Да и не только лицо – Шредингер это знал прекрасно , а с его помощью, и все остальные члены «Миллениума». Угловатая, нескладная, долговязая как циркуль Рип ван Винкль. Разве что хороши были в ней огромные синие глаза, но они безбожно краснели, когда она плакала, а, надо сказать, ей хватало самой малости, чтобы убежать и разрыдаться – даже невинного солдатского щипка за филейную часть, пакости Шредингера или строгого окрика Майора. Она с тоской, невызревшим смутным желанием мечтала о взаимной любви, прекрасной и идеальной, как в романах, но все ее отношения с мужчинами заканчивались… никак. Единственный, от кого Рип не убежала в слезах после первого же грубоватого знака внимания, был некто лейтенант Штольц, предлагавший показать девушке большую и чистую любовь и клявшийся валяться у нее в ногах, как последний пес. Вместо этого он напоил Рип водкой и отвел в первый попавшийся клоповник, где на пороге номера он быстро и качественно обблевал ей ботинки, на которых тут же заснул. По крайней мере, второй части своей клятвы лейтенант Штольц оказался верен…
На следующий день Рип снова получила записку, но уже не смутилась. Синие глаза вампирши пытливо смотрели на каждого мужчину: охотник твердо решил узнать, кто же охотится на самого охотника. Раньше она упрямо отводила глаза и краснела от слишком пристального взгляда, а теперь ее глаза будто впивались в каждого, как будто спрашивая: «Ты это или не ты?».
- Рипхен – сказал ей Док – зайди ко мне попозже – и многозначительно подмигнул. Сердце девушки громко екнуло.
**
- Раздевайся – жизнерадостно пропел медик, поправляя халат.
- П-прямо тут? – оторопела оберштурмфюрер.
- Ну а где же? – хмыкнул Непьер, оглаживая взглядом худенькую фигурку в скромном бельишке- Майор считает, что ты крайне плохо выглядишь и беспокоится о твоей боеспособности.
Рип облегченно вздохнула, услышав эти слова, хотя…возможно, Док не такой уж плохой человек. Умный, интеллигентный…
- Я попробую инъекции новой сыворотки – может, ты не станешь сильнее, скажем, Зорин или братьев Валентайн, но физические показатели станут намного выше.
- Майор обо мне беспокоится? Честно? – застенчиво спросила девушка, слегка зарумянившись.
- Да – кивнул Док, пряча стетоскоп в ящик стола.– Очень.
Рип весело улыбнулась и выпорхнула из кабинета словно птичка, напоследок чмокнув в щеку научное светило Рейха.
- Ишь ты… - ухмыльнулся Непьер, но все-таки немедленно продезинфицировал данное место бережения ради.
**
Майор даже не поднял глаз от бумаг, когда услышал стук каблуков. В кабинет зашла Рип, неся в руках гору пухлых, аккуратно подшитых папок. За толстыми стеклами очков задорно блестели синие глаза, а веснушки были обильно, но безрезультатно, засыпаны пудрой.
- Я сделала отчет, как вы и просили…- заискивающе пролепетала она.
- Вы очень добры, фройляйн.
- Такой гениальный стратег как вы не должен тратить время на всякую ерунду – выпалила Ван Винкль. Монтана поднял на нее глаза, и хотел было похвалить оберштурмфюрера, когда его взгляд нечаянно упал на …ноги. Старший лейтенант была одета в приличный черный костюмчик, но с неожиданно фривольной для военной базы длиной юбки на добрую ладонь выше колена.
- Что-то не так? – захлопала ресницами девушка.
- Э-э-э… все так – озадаченно поскреб затылок Майор, понимая, что он совершенно ничего не понимает.
- Может вам принести кофе? – сочувственно произнесла Рип, склоняясь над его плечом. Монтану обдало удушающим запахом духов.
- Да, мне просто необходимо взбодриться – потер виски Майор – И подумать.


Часть 2

На следующее утро, решительно пыхтя, Майор объявил растерянной вампирше, что с сего дня на нее возлагаются обязанности личного секретаря со всеми вытекающими из этого обязанностями. И Рип тут же была водворена за шаткий стол в приемной в компании кофеварки, допотопной печатной машинки и расхристанной кипы бумаг, на манер Золушки, заботливо снабженной злой мачехой неограниченным запасом немолотого кофе, непосаженных роз и мешками с горохом и чечевицей. К сожалению, в отличие от сказочной героини, никаких альтруистичных голубей, которые бы помогли облегчить труд девушки, рядом не наблюдалось. Наблюдался лишь злорадствующий Шредингер и взявший за моду бесцельно толочься в приемной капитан Ганс, приходящий каждый раз с новой бумажкой. От обоих было больше помех, чем толку, но Волшебный стрелок не унывала. Она, мурлыча под нос арии, неистово носилась взад-вперед, жонглируя чашками, печатями и карандашами: от былой ее неуклюжести не осталось ни следа.
Шредингер кис со смеху, глядя с каким подобострастием и надеждой глядела вампирша на Майора, чья макушка едва доставала до ее плеча, ретиво и молниеносно исполняя все его указания. Сочиненные прапорщиком для пущего убеждения Ван Винкль в ее догадках эпистолы в стихах ( из-за которых он чуть ли не ночи кряду просиживал в попытке выродить мало-мальски приличную рифму) определенно имели успех и читались оберштурмфюрером с неиссякаемым восторгом. Казалось, сама неуклюжая снайперша переменилась и похорошела: что-то новое и уверенное появилось в ставшей удивительно легкой походке. Даже капитан с каким-то недоумением смотрел на нее, когда она цокала мимо него на каблучках, покачивая бедрами.
-Ну, не стой над душой! Давай, что там у тебя! – проворчала Рип, вырывая из лап Гюнше исписанную корявым детским почерком бумагу.
- «Прошу выдать мне новую шенель» - прочитала она и вздохнула - Шинель, Ганс, шинель!
Она уже собиралась разразиться гневным монологом, когда в приоткрытую дверь просунулась голова Майора:
- Оберштурмфюрер! – воскликнул он и уничтожающе покосился на обоих околачивающихся в приемной бездельников, которых тут же, как ветром сдуло – Вы мне нужны как женщина!
Рип зашла в кабинет начальства и, глянув на Монтану, покраснела, аки маков цвет. Сам Майор компактной, но крайне суровой тучкой клубился над бумагами, производя какие-то таинственные вычисления.
- Идите сюда – властно сказал он, не поднимая глаз на вампиршу. Девушка замялась и вздохнула. Ее руки нерешительно потянулись к пуговицам блузки.
- М-м-м, секунду, я сейчас, а вы пока…Ну, вы поняли – пробормотал гений военной мысли, ероша уже начавшие редеть прилизанные волосы. Когда он собрался обратиться с вопросом к оберштурмфюреру, он побледнел и изменился в лице. Вампирша кротко и испуганно взирала на него, неловко переминаясь с ноги на ногу, стоя в одном белье. Остальные ее вещи были аккуратно сложены в стопку на краю дивана.
- Нет, нет, что вы…не надо. Неужели вы могли подумать, что я вас назначил секретарем, чтоб…э-э-э – закричал Монтана и побордовел так, то казалось с ним вот-вот приключится удар. На лице Рип появилось выражение искреннего недоумения. С высоты своего роста вампирша грустно посмотрела на начальство и тихонько вздохнула, медленно покрываясь цыпками.
– Оденьтесь сейчас же! Конечно, вы молодая женщина, даже … хм… довольно привлекательная, и все такое – отводя глаза, замялся Майор – Но, черт возьми, как вы могли подумать, что я настолько подл и аморален, чтоб эксплуатировать своих собственных подчиненных таким образом.
Рип грустно кивнула, застегивая блузку. Охотник снова промахнулся. В густой чаще он так и не разглядел, кто охотится за ним самим.
- Думаю, инцидент на этом исчерпан – уже более мягко сказал Максимилиан, глядя на расстроившуюся девушку – Простите меня, что ввел вас в заблуждение. На самом деле я вызвал вас по чрезвычайно важному вопросу: какого черта на базе четыре женских душевых если вас с обершрурмфюрером Блиц всего двое?
Подслушивающий под дверями Шредингер восторженно захихикал. Он-то знал, что именно выращивал в пустующих помещениях Ян Валентайн.
Рип Ван Винкль была обескуражена и крайне растерянна. Неужели, это был не Майор? – подумала она – Возможно, это она сделала неправильные выводы? И действительно, человек, которого вместо музы вдохновляет валькирия, мало подходит на роль одухотворенного и трепетного поэта. Поборов желание расплакаться, не то от облегчения, не то от досады, она с остервенением зацокала по клавишам машинки:
« ..Так как Ян Валентайн признал в ходе расследования посадки каннабиса, размещенные в неработающих душевых, своими, данные посевные площади считать впредь подсобным хозяйством «Миллениума». Вышеназванного Я. Валентайна назначаю начальником данного хозяйства и направляю к нему местного специалиста Т. Альгамбра для занятия должности начальника отдела сбыта продукции. Каптеру Л. Валентайну приказываю отпустить со склада 40 люминесцентных лам для подсветки. Капитан Г. Гюнше и прапорщик Шредингер за дисциплинарные взыскания получают по 4 наряда вне очереди и командируются для сельхозработ на территории подсобного хозяйства организации. Все равно им нечем заняться.
Подпись: М. Монтана».
На клавиатуру дребезжащего монстра упала горючая девичья слеза.
**
А записки продолжали появляться. Правда на бумаге мятой и захватанной грязными руками, но все с теми же изъявлениями пылкой любви. Рип как раз перечитывала новое послание, когда в приемную ворвался в клубах сигарного дыма и безупречном костюме сам Альхамбра.
- Буэнос диас, сеньорита – поприветствовал секретаря Денди, и в его руке как у заправского фокусника, внезапно появилась слегка потрепанная роза.
Рип застенчиво улыбнулась:
- Майор у себя.
Тубалкаин браво крутнул гусарский ус, и, наклонившись к самому уху оберштурмфюрера, прошептал:
- А я пришел именно к вам. С просьбой об одном небольшом одолжении. Мне нужно поприсутствовать на одном..ну я бы сказал, официальном приеме, и я просто не могу обойтись в этом деле без помощи такой красивой девушки как вы.
- Э? – только и могла выдавить из себя остолбеневшая вампирша.
- Вот и чудненько. Я заеду за вами ровно в семь – поцеловал ей руку франт и заговорщицки подмигнул. Сердце Ван Винкль панически заколотилось где-то в районе пяток.

Часть 3

« …И все цветы, которые есть на свете, я подарил бы вам за один взгляд ваших прекрасных глаз – вывел Шредингер и пакостно хихикнул. Хотя и впрямь глаза у оберштурмфюрера были красивые: огромные и синие-пресиние, с длинными ресницами, хранившие всегда какое-то наивно-детское выражение.
«Поэтому льщу себе надеждой, что чувства мои не безответны – самозабвенно калякал прапорщик, от усердия высунув язык – И мечтаю о том дне, когда вы примете их. Завтра мы с вами встретимся, иначе в противном случае я этого не переживу».
Шуршание в промышленных посадках, где и отбывал наряд нерадивый неконацист, тут же спугнуло музу начинающего, но очень перспективного писателя эпистолярного жанра. Среди пышной растительности появилась эпическая фигура капитана с лейкой в руках, которая с укором уставилась на Шредингера, будто говоря: «Опять баклуши бьешь?».
- А я что? Я – ничего…- пробормотал прапорщик, пряча неоконченное послание за спину.
**
Ван Винкль весь день не находила себе места, а теперь растерянно стояла возле зеркала, разглядывая себя. Несмотря на кучу приложенных усилий, зрелище ее не воодушевляло – волосы упорно не желали виться локонами, а веснушки предательски проступали через тонну пудры. И она совершенно не была уверена в том, идет ли ей это идиотское платье: в нем она напоминала новогоднюю елку достоявшую до дня взятия рейхстага. На помощь и советы Зорин в этом вопросе особо рассчитывать не приходилось. Сама оберштурмфюрер Блиц отрешенно затягивалась папиросой, валяясь в затрапезных галифе на безукоризненном ложе старшего лейтенанта:
- Это к кому ты так собралась?
- Меня Альхамбра пригласил – покраснела Рип.
- Хм – глубокомысленно промычала Зорин – На твоем месте я бы ему особо не доверяла…Так, фраер…И где только Майор его выискал?!
Но волшебный стрелок только отмахнулась и тут же панически заметалась по комнате, заслышав визг тормозов под окном. Во двор базы неспешно въехал белый роллс-ройс, сверкая хромом и фарфоровой чистотой, словно писсуар перед генеральским смотром.
- Ну, не пуха… - скептично пожевала фильтр Зорин.
- К черту! – отмахнулась смущенно зардевшаяся Рип, и вылетела в дверь. Зорин Блиц неодобрительно покачала головой, глядя как Денди крайне галантно заталкивает на заднее сидение оберштурмфюрера ван Винкль.
- Может, не стоило ей с собой мушкет брать? Хотя черт его знает, этого Альгамбру…
Сама же ван Винкль просто цвела от восторга и дрожала, как институтка перед балом в кадетском корпусе. Она нервно поерзывала на широченном кожаном сиденье машины, искоса поглядывая на своего разодетого в пух и прах кавалера, самодовольно крутящего ус.
- Вы сегодня просто обворожительны, детка – шепнул ей на ухо Денди, обдавая запахом дешевого парфюма и виски, хотя неизвестно, что конкретно из вышеперечисленного он принимал внутрь.
- Я буду просить вас об одном одолжении…
- Для вас что угодно – опустила глаза вампирша и ее ресницы затрепетали, когда Альгамбра с чувством сжал ее руку.
Наконец авто въехало в ворота до вульгарности барочной виллы, которую может построить только дорвавшийся до областного бюджета чиновник. С трудом выкарабкавшись из салона машины, вампирша таращила глаза на непривычную роскошь. Меж столами, застеленными белоснежными скатертями, маневрировали официанты, в отдалении немятежно наигрывал латинские ритмы оркестр, брызги фонтана ложились, холодя, на ее голые плечи. Альгамбра галантно предложил смущенной даме руку и прошептал, щекоча ухо усами:
- А теперь пошли. Когда и что – я тебе намекну. Будь начеку.
Вампирша кивнула с крайне серьезным видом – хотя она в правилах этикета кое-что смыслила, все равно ей не хотелось ударить лицом в грязь в столь утонченном обществе. Черт возьми, она даже не знала как правильно есть омаров, и все ее познания ограничивались правильной сервировкой стола для Майора и праздничных сабантуев да умением аккуратно есть на людях (в отличие от того же Гюнше, с закрытым, по крайней мере, ртом).
Когда они подплыли к большому столу возле эстрады, их крайне радушно встретила группа лиц в мятых костюмах в мелкую полоску, обильно присыпанных перхотью. Судя по всему, главным встречающим лицом тут был упитанный мужик в смокинге, с недобрым взглядом заплывших свинячьих глазок.
- А. господин Альгамбра, не скрою, я рад вас видеть – промурлыкал он, вставая навстречу - Вы отличаетесь поразительной наглостью, третий раз отклоняя мое совершенно чистосердечное дружеское приглашение.
- Как видите, я явился – невозмутимо поправил бутоньерку Тубалкаин.
- Знаешь – прорычал тот – Мне некогда с тобой любезничать. Альгамбра, ты должен мне денег.
И тут как по мановению ока в руках прилично одетой братии оказались автоматы.
- Рип, разделай их! – подмигнул ей Денди, протягивая мушкет.
Мужики дружно заржали, глядя на девушку с допотопным оружием и скукожившегося за ее спиной мужчинку с колодой карт в руках.
- Моя пуля разит всякого – звонко выкрикнула вампирша и ее глаза дико блеснули – будь ты достойная добыча или явные отбросы.
Пуля со свистом прочертила в воздухе параболу, и, пока парни отстреливались от вороха карт Альгамбры, она разодрала мафиози и всех его приспешников в живописные куски, живописно сервировавшие белые скатерти, пробила все окна поместья, разметала холодные закуски и перебила все бокалы, закончив свой смертельный полет в теле последнего пытавшегося спастись бегством официанта.
- Здорово вы их, сеньорита – прищелкнул пальцами франт – Пью за ваше здоровье!
Так как целых бокалов по вине Рип не оказалось, он смачно хлебнул шампанского прямо из бутылки и передал ее оторопевшей девушке.
***
Так и не соизволившая убраться из комнаты оберштурмфюрера Зорин, дочитывала одолженный из личной библиотеки ван Винкль романчик, усиленно слюнявя палец.
- Ты гляди кака любовь! – хмыкала она, комментируя содержание и проникаясь духом романтики и завистью к героине – Ишь как он ее…А от наших хрен чего дождешься… Ни цветка, ни спасибо. Ни тебе здрасьте, ни до свидания…
Свои сетования Зорин тут же прервала, заслышав звук мотора за окном. Во двор въехало давешнее авто, только теперь изрядно заляпанное грязью и с помятым крылом. Из машины вышел слегка подвыпивший Альгамбра. Денди добродушно закинул руку на плечо вампирши и, весело похихикивая, травил ей байки.
- И тогда мы с Диего уехали с его деньгами в Валпараисо… Кстати Диего там и сейчас сидит.
- Очень любопытно – прошипела Рип, сбрасывая его руку.
– Спокойной ночи, сеньор Альгамбра! – фыркнула она, решительно топая каблуками, ожесточенно вбивая их в размякшую от дождя землю.
- Буэнос ночес, сеньорина! – замахал рукой Денди – О! Может завтра ходим куда –нибудь?
- Ну уж нет – не оборачиваясь, зло пробубнила оберштурмфюрер.
Шредингер, наблюдавший всю эту картину с безопасного расстояния, кис от смеха, судорожно подергивая ногами. Каково же будет удивление это офицерши, когда она наутро снова обнаружит послание. Ему не терпелось увидеть ее удивленно вытянувшееся лицо. Вот будет умора!
Уныло хлюпающая носом вампирша шла босиком по коридору базы, держа в руках проклятые узкие туфли. Подол платья волочился за ней, собирая пыль и грязь от многочисленных солдатских сапог с затоптанного пола. Ссутулив плечи, она проковыляла к дверям своей комнаты, вырывая шпильки из тщательно уложенных волос.
Капитан, проходивший мимо по коридору с каким-то подозрительного вида ящиком, удивленно посмотрел на ван Винкль.
- Чего вы смотрите, Гюнше? – устало сказала она – Цветы на мне не растут.
Вервольф недоуменно ткнул пальцем на ее платье.
- А…- отмахнулась она – Ничего вы не понимаете, капитан. Ничегошеньки…
-И я ничего не понимаю – сказала Рип, закрыв дверь и всхлипнув вголос.
Гюнше пожал плечами и посозерцав с философским видом захлопнувшуюся перед его носом дверь, со вздохом поволок злосчастный ящик к себе в каптерку.